Фото: Лампочка Ильича и крестьянский быт — встретились древний и будущий коммунизм
До сих пор исследование шло в рамках классической политэкономии марксизма, хотя в первой главе уже было дано направление, которое неминуемо выводит за пределы политэкономических противоречий. Хотя еще более определенно дальнейшее движение «Диалектики социализма» вытекает из ленинской теории империализма. [1]
Наверное, для страховки от инквизиции таких товарищей, которые веруют в марксизм-ленинизм, я должен был бы сказать, что исследование опирается на теорию Ленина и практику Сталина. И хотя в очень большой мере это правда, но далеко не вся. На самом деле, как можно утверждать, что то или иное положение вытекает из ленинизма, если его источником является наука, возникшая уже после смерти Владимира Ильича и Иосифа Виссарионовича.
И все-таки такое исследование социализма — обосновано, неизбежно и, в силу своей научности, не представляет собой ревизию марксизма. Любое революционное изменение естествознания, должно повлечь за собой изменение в материалистической философии. Этот тезис озвучивался и Энгельсом, и Лениным. Точнее, Ленин цитировал Энгельса в книге «Материализм и эмпириокритицизм», поддерживая эту позицию.
«С каждым, составляющим эпоху, открытием даже в естественно-исторической области» (не говоря уже об истории человечества) «материализм неизбежно должен изменять свою форму». [2]
Оставляю за скобками бурное столетие развития квантовой механики. Это отдельный вопрос. Рядом с физикой, генетикой и информатикой развивались науки о живой природе и человеке. Это развитие в определенной момент привело к возникновению глубинной психологии и этологии.
К сожалению, претензии психоаналитиков и этологов на создание самостоятельных, преимущественно идеалистических мировоззренческих систем, а так же «экспертное» вмешательство З.Фрейда и Э.Фромма в марксизм, надолго и всерьез развело мосты между диалектическим материализмом и современной наукой о человеке.
В исследовании докапиталистических форм, существовавших в качестве укладов при социализме, мы просто вынуждены будем использовать эти новые знания, преломляя и объясняя их методами научного коммунизма. Здесь, конечно, я забежал далеко вперед, так как читателю еще не понятна логика такой необходимости. Но вступление к новой главе обязывает показать ее подходы, тем более мы в данном случае делаем крутой поворот, начинаем применять непривычные для наших сторонников методы и малоизвестную многим марксистам старшего поколения литературу.
В последнем разделе предыдущей главы было показано, что уклад государственного капитализма на определенном этапе строительства коммунистического общества затухает. При правильном управлении, при учете закона планомерного развития уклад государственного капитализма сначала становится потенциальным, а в дальнейшем, в результате отмирания товарного способа производства социалистическое хозяйство убивает остатки капитализма и тем самым создает предпосылки для развития высшей фазы коммунизма. Но при определенных условиях, при ослаблении закона планомерного развития потенциальный уклад государственного капитализма может снова стать актуальным и запустить механизм разрушения социалистического общества.
Конечно, неправильное планирование может быть результатом ошибки или цепи ошибок. Человек от этого не застрахован. Но история нашей революции показала, что здоровая диктатура пролетариата на эти ошибки реагировала, а когда началось отступление перестала реагировать даже на явное ухудшение жизни народа, даже на бунт. Т.е. ошибки исправляются, и в этом существо закона планомерного развития. Но в случае с СССР этого не произошло. Значит причина была не только в ошибках, а в определенном состоянии базиса. В противостоянии социалистического и буржуазного укладов участвовала третья сила и мы должны ее понять.
Признавая наличие третьей силы, мы должны признавать ее присутствие в базисе, т. е. должны признавать наличие других экономических укладов. Еще в 1918 году Ленин показал, что в российском обществе после революции господствовали пять укладов. И в предыдущих главах я об этом уже писал. Но и в данном месте не будет лишним повторить.
«1) патриархальное, т.е. в значительной степени натуральное крестьянское хозяйство;
2) мелкое товарное производство (сюда относится большинство крестьян из тех, кто продает хлеб);
3) частнохозяйственный капитализм;
4) государственный капитализм;
5) социализм». [3]
Немного упрощу эту схему для наших целей. Частнохозяйственный и государственный капитализм — это буржуазные отношения. А мелкое товарное производство тяготеет и к капитализму и к натуральному хозяйству. Таким образом, можно говорить о трех способах производства, которые существовали на первом этапе строительства социализма:
1) Натуральное хозяйство.
2) Капитализм.
3) Социализм.
Натуральное хозяйство может существовать лишь на базе патриархальной Большой семьи или при поддержке остатков поземельной общины. Т.е. натуральное хозяйство своими корнями уходит в родовые отношения. И в России образца 1917 года эти отношения составляли существенный сектор экономики, проникали и в капиталистические отношения, а позже в социализм. Рабочий класс советского государства создавался из крестьян, вместе с крестьянами в город приходила патриархальная семья, Большая семья и диаспора, вокруг которых формировались осколки родовой общины, диаспоры, соседской общины, круговой поруки. А на базисе древнейших экономических отношений продолжала существовать традиционная надстройка — обряды, мифы, верования, табу, кумовство и т. д. Я называю такую форму микрокоммунизмом, противопоставляя последний коммунистическому обществу, как консервативный, иногда даже реакционный, коммунизм.
Но это последнее еще предстоит описать, исследовать, теоретически обосновать и показать его дальнейшую судьбу.
Этому и будет посвящена новая глава «Диалектики социализма».
Что здесь предполагается новым для марксизма?
Так как основа микрокоммунизма — это оторванное от убежавшего вперед общества производство человека, т. е. древние формы семьи и родовых отношений, мы невольно встречаемся тут с такой духовной жизнью и с такими поведенческими мотивами, которые трудно поддаются пониманию с точки зрения сознательной общественной жизни. Традиционный человек и его микрокоммунистическое окружение утопают в бессознательном, подвержены его влиянию. И, следовательно, такую среду необходимо исследовать методами глубинной психологии и этологии, которые могут помочь расшифровать мифологические комплексы неразрывно связанные с живучестью традиции. Т.е. мы будем дальше следовать по такой схеме.
Исследуем базис натурального хозяйства. Опишем производимую им надстройку. Применим к ней методы комплексного анализа. Попытаемся понять, где была граница перехода при социализме от общинного уклада к современным и пройдена ли она. А в конце попытаемся увидеть взаимосвязь укладов микрокоммунизма, государственного капитализма и социализма, и насколько микрокоммунизм был способен подтолкнуть актуализацию буржуазного уклада и разрушить становящийся социализм.
Примечания:
1. Ленин В.И. Империализм как высшая стадия капитализма // ПСС — М: Политиздат, 1969 — Т.27, С. 299-426
2. Ленин В.И. Материализм и Эмпириокритицизм // ПСС — Т.18, С.265; Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии // Маркс К. Энгельс Ф. Сочинения — М.: Госполитиздат, 1961 — Т.21, С.286
3. Ленин В.И. О левом ребячестве и мелкобуржуазности // ПСС. – Т.36, С.295
