Отношения обмена при социализме

Давно хотел написать статью по мотивам одного из моих комментариев к лекции В.М. Сидорова. Но что-то со свободным временем слишком большая напряженка. А тема интересная, имеет научное значение. Поэтому решил весь коммент выдать отдельным постом, без переработки.

Ваша лекция меня насторожила с самого начала, поэтому сразу не стал комментировать, а свободного времени, чтобы обдумать не было. Но, наконец-то, добрался.

Сразу оговорюсь, что если бы речь шла о статье, в которой ставилась бы задача о рассмотрении лишь одной отдельной характеристики социализма, у меня особо больших возражений не было бы. Но для лекции о социализме – слабовато, слишком много существенных моментов упущено.

1. Вы совершенно абстрагируетесь от того, что социализм – переходный период от капитализма к коммунизму, то есть от товарного хозяйства к не товарному. А это очень важный момент, поскольку сам социализм, очевидно, зависит от того, при каком уровне развития товарного хозяйства он возникает.
2. Само понятие социализм в марксизме имеет несколько значений. Социалистическое государство возникает с момента установления диктатуры пролетариата. Поэтому социализм в России возник в октябре семнадцатого года. Ленин обычно говорил о социализме в известном смысле. То есть, государство УЖЕ социалистическое, а хозяйственный уклад – еще нет.
3. Поскольку, по Марксу, каждый новый уклад возникает лишь тогда, когда условия для его возникновения уже имеются в наличии, социализм (по Марксу), т.е. социалистический уклад, переходная экономика, может возникнуть лишь при полной готовности производительных сил к коммунизму. Свидетельством такой готовности является полная невозможность товарных отношений. Лишь для такого социализма товарный обмен является действительно антиподом.
4. Еще один существенный момент. Каждый способ производства требует своего способа распределения жизненных средств. А этот способ распределения зависит от того, какой объем жизненных средств подлежит распределению. Следовательно, социализм по Марксу имеет еще одну наиважнейшую характеристику: производство уже способно обеспечить новый уже коммунистический способ распределения.
5. Характеристика товарного обмена у вас совершенно не достаточна. Удивительно, но автор «Кардиограммы капитализма» умудрился ни слова не сказать о такой важнейшей характеристике товарного обмена, каковой является стимулирование производственной активности производителей с помощью прибыли.

А вот теперь, с учетом изложенного, рассмотрим советский социализм с позиций товарного обмена.

Очевидно, что исходя из понимания законов развития общества, советские коммунисты должны были поставить перед собой задачу уничтожения товарного обмена, то есть задачу построения социализма, то есть такого уровня производительных сил, при котором уже был бы возможен переход к коммунизму.

Известно два существенно различающихся подхода к решению этой задачи. Один из них — марксов , по началу разделявшийся Лениным, впоследствии взятый на вооружении Сталиным. Это – создание государства-монополии. Второй – чисто ленинский, появившийся у Ленина незадолго до смерти, не объясненный им партии и поэтому не понятый современниками, да и до сих пор не понятый марксистами – речь идет об обществе цивилизованных кооператоров. Более-менее, в меру своего понимания, этой трактовке социализма пытались следовать так называемые «правые» коммунисты (Бухарин, Дзержинский и др.). Если в первом варианте речь идет о принудительном устранении товарного обмена, полном исключении прибыли как мотива для развития производства, то во втором – о его использовании в социалистическом строительстве.

Сейчас, конечно, невозможно с абсолютной достоверностью утверждать, что имел в виду Ленин. Скорее всего, речь шла не об отказе от государственного планирования, а о передаче части прибыли в фонд оплаты труда для стимулирования труда трудящихся. Во всяком случае, именно такую идею Ленин высказывал раньше в работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться».

А вот теперь вспомним, что стимулирование с помощью прибыли является неотъемлемым признаком товарного обмена. Следовательно, признаки товарного обмена, пусть и в очень ограниченной, зарегулированной планом, форме, все же в обществе цивилизованных кооператоров присутствуют. Это, во-первых. Но из этого следует, во-вторых: что антонимом в полном смысле товарный обмен социализму быть не может. Это не значит, что я опровергаю или пытаюсь опровергнуть ваш вывод о том, что возвращение к товарообмену погубило советскую экономику. Просто хочу уточнить, что речь должна идти о попытке возвращения к таким формам товарного обмена, которые уже не могли восприниматься современным производством. Вы, кстати, это именно и показываете, но не очень отчетливо формулируете.

А теперь посмотрим внимательнее, на то, что я писал выше. Я говорил о переходе от товарного обмена к нетоварному. Особенности такого перехода у классиков совершенно не отражены. Сталин, понимая, что социализм требует новой формы обмена, пытался уделить этому вопросу внимание. Но он говорил о продуктообмене (видимо, опираясь на одно неудачное высказывание Ленина). Многие экономисты с этим не согласны, поскольку продуктообмен есть синоним натурального обмена. Я, конечно, тоже в этом вопросе с ним согласиться не могу. Тем более не могу согласиться с теми, кто вообще отрицает наличие обмена при социализме. Очевидно, что если человек производит продукт, который ему не нужен, а потребляет продукты, производимые совсем другими людьми, то обмен существует. Просто надо внимательнее к нему присмотреться, чтобы понять, какой это обмен, обмен чем.

И тогда окажется, что вопрос совсем не сложный, и совершенно не понятно, почему он оказался камнем преткновения для политэкономов и философов. При общественной (и даже при государственной) форме собственности на средства производства каждый вкладывает свой труд в продукт, который принадлежит всему обществу (при социализме – государству). А берет из общественного продукта то, что ему надо — пропорционально вложенному в этот продукт труду. То есть, имеет место трудообмен.

Вообще-то, трудообмен существовал всегда. Здесь точно та же картина, как с законом пропорциональности трудовых затрат: он существовал и действовал всегда, но принимал в зависимости от уровня развития производительных сил разные формы, в частности, форму закона стоимости. Так и трудообмен принимал в ходе общественного развития разные формы: форму продуктообмена на заре исторического развития, позднее — товарообмена, хотя суть всех этих форм едина – трудообмен.

А теперь посмотрим на функции уже известных нам форм обмена. Они все стимулируют производителя развивать производительные силы. Следовательно, можно утверждать, что при социализме трудообмен еще недоразвитый, поскольку этой функции не выполняет. А из этого следует вывод, что социализм, в частности, нужен для того, чтобы вернуть эту функцию трудообмену. После этого он теряет главный признак переходного периода – отсутствие класса, экономически заинтересованного в развитии производительных сил. Теперь все трудящиеся будут экономически заинтересованы в развитии производства. А поскольку отличие собственника от не собственника средств производства состоит в том, что только собственник имеет такую заинтересованность, государственная собственность не на словах, а на деле становится общенародной.

Когда начинал писать, даже не думал, что получится еще одно доказательство неизбежности первокоммунизма. Но, как видите, снова получается, что коммунизм это не единая формация, а несколько. Коммунизм лишь завершается распределением по потребности.

К содержанию >>>  Дальше >>>