Факт революции как цепной реакции, распространившейся на несколько государств, повлиял на социалистов, участвовавших в ней
Ранние буржуазные революции прошли в «гордом» национальном одиночестве. Нидерланды вели восьмидесятилетнюю освободительную войну против Испании, не находя полноценного сочувствия в общественной жизни феодальной Европы. Англия свергла короля, вернула короля, установила конституционную монархию без какого-либо серьезного влияния на монархии Европы. Многочисленные коммунальные перевороты в европейских городах и мелких княжествах также не делали политическую погоду.
Конечно, эти события готовили большой взрыв, но еще не представлялись закономерной необходимостью.
И только Великая Французская революция окончательно показала, что мировые процессы взаимосвязаны и подчиняются одинаковым социально-экономическим законам. Революционная война вырвалась за пределы Франции и гальванизировала немецкие княжества, Польшу, Испанию, Италию и Священную Римскую империю. Позже войска Наполеона принесли в Европу буржуазный кодекс и надежды на свободу, хотя в этот же момент стало ясно, что новое буржуазное общество вполне готово уживаться с феодализмом, если последний будет ему материально полезен.
Буржуазная Англия и крепостническая Россия заключили союз, Наполеон принеся буржуазные реформы во всю Европу не стал разрушать крепостное право на оккупированных русских территориях. Буржуазный строй стремится к мировому господству для одной нации, но не рождает всемирный прогресс, даже готов поддерживать отсталость на определенных территориях, если ему это выгодно.
Но мир еще увидел европейскую весну, когда в 1848 году революция охватила всю Европу, разбившись лишь о границы славянских народов и России. Факт революции как цепной реакции, распространившейся на несколько государств, повлиял на социалистов, участвовавших в ней, — и на Маркса, и на других. Но объяснение этого факта пришло позже и только в марксизме.
Капитализм, как способ производства, набрал силу гораздо раньше, чем капитализм, как формация. Развитие буржуазных отношений сформировало партию, противостоящую капитализму гораздо раньше, чем он взял всю полноту власти в мире. Но здесь свою роль сыграло и то, что развитие буржуазного способа производства привело и к первым кризисам, которые вышли за пределы одной нации, стали почти мировыми. Все нации, вошедшие в революцию 1848 года, были подняты на борьбу кризисом. То есть механизм интернациональной революции связан с предпосылками коммунизма, со следующей революцией.
Парадокс заключается в том, что утопический коммунизм не связывал его построение не только с преобразованием всего мира, но даже и с революцией. Утопии рисовали острова, города, небольшие страны, которые, сознательно отделившись от остального мира, ввели у себя коммунизм. Примером могли служить христианские общины и монастыри, рыцарские ордена и т. д. Коммунисты на протяжении всего XIX века пытались построить свои отдельные коммуны в США, а в XX веке — кибуцы в Израиле. Это отдельная проектная ветка, которая рисовала коммунистическое общественное устройство, но не воспринимала его как историческую необходимость.
Но после 1848 года, после июньского восстания рабочих в Париже, после активного участия рабочих партий в судьбе государств и в марксизме, и в среде части утопических социалистов появилась идея мировой революции. Она, разумеется, не случайная.
Среди немарксистов сторонниками мировой революции были Теодор Дезами и Огюст Бланки. Революционный народ, говорит Дезами, должен найти в себе силы, чтобы выделить 400 000 юношей, которые за десять лет революционной войны освободят всю Европу. Если успешно пройдет восстание во Франции, утверждает Бланки, к нему обязательно присоединятся рабочие других стран и состоится всемирная революция.
Очень похоже рассуждает в это же время Энгельс, то есть вскоре после революции 1848 года. Предполагая второе издание демократического, то есть буржуазного, восстания, он уверен, что русская монархия вмешается вновь. Поэтому объединенная революционная армия должна как можно быстрее дойти до восточной границы Европы и там противостоять реакционным силам.
Как видим в первоначальных взглядах на мировую революцию господствуют справедливость (необходимость освобождения всех), воодушевление побеждающей революцией и необходимость обороны от реакционных наций.
Материалистическое объяснение необходимости мировой революции довольно рано дал сам Маркс в большом очерке «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г.». Здесь он впервые указывает на экономический кризис, который, начавшись в Англии, охватил всю Европу. Но в этом же и причина, по которой рабочий класс одной страны не может решить свои революционные задачи. По Марксу Франция провозглашает эти задачи, классовая борьба порождает мировую войну, война ставит во главе движения рабочий класс Англии, которая господствует над рынком. Но и это только организационное начало революции, которая займет неопределенно долгий срок.
Такова первоначальная идея мировой революции. Ее первая искра. И ее современные сторонники не отдают себе отчет в нескольких вещах.
Во-первых, большая часть мира находилась в колониальной зависимости от Европы. Поэтому казалось, что достаточно одной общеевропейской революции, ее последовательной борьбы с Россией, Пруссией и Австро-Венгрией, чтобы освободить весь мир.
Во-вторых, центром буржуазного развития была в тот момент одна только Англия. Это так же и страна, которая владела наибольшим числом колоний. Без социальных перемен в ней невозможно было представить победу коммунизма.
В третьих, еще не проявилась связь между экономическим господством и возможностью подкупа национальных рабочих в наиболее развитых странах.
Некоторые изменения произошли еще при жизни классиков. И на последнем году жизни Энгельс подчеркнул, что эти изменения в Англии он заметил. Однако новая теория, эпохи социалистических революций, которые подготавливает империализм, еще ждала социальных условий и Ленина.
