Норма прибыли и стагфляция

О норме прибыли и законе о тенденции нормы прибыли к понижению

Кроме специалистов мало кто знает, что марксисты выступают против частной собственности на средства производства не из-за того, что она им не по вкусу, а потому что прибыль, посредством которой собственник средств производства заинтересовывается в развитии производства, с течением времени теряет свою мотивационную функцию. В погоне за прибылью капиталист вынужден постоянно совершенствовать оборудование, заменяя его более производительным. Но затраты на создание новой техники растут быстрее, чем прибыль. Отдача от вложенного в производство и воспроизведенного в товаре  капитала – норма прибыли – неуклонно снижается, в конце концов, полностью блокируя приращение капитала. В этих условиях для спасения прибыли капиталисту приходится идти на снижение зарплаты работников. В результате происходит снижение покупательной способности потребителей, вызывающее сокращение производства и, следовательно, очередное падение нормы прибыли. Экономика попадает в «капкан», вырваться из которого в рамках частной собственности на средства производства невозможно. Это явление, тревожившее уже Рикардо и впоследствии досконально изученное Марксом, получило название закона о тенденции нормы прибыли к понижению.

Буржуазные экономисты встретили появление этого закона «в штыки», и это не удивительно: он показывает, что экономика, основанная на погоне за прибылью, а значит, и капитализм, не вечны. Поэтому ими были предприняты колоссальные усилия, чтобы доказать, будто в ХХ веке закон о тенденции нормы прибыли к понижению не действует. Видимо, утомившись дожидаться, когда этот закон загонит капитализм в тупик, в пятидесятые годы к этой кампании присоединились и советские экономисты (С. Выгодский, А. Аганбегян). Лишь в восьмидесятых годах  появились-таки работы, подтверждающие правоту Маркса. Тенденция нормы прибыли к понижению была продемонстрирована в  книге «Капитализм на исходе столетия» (М., 1987), вышедшей под редакцией А.М. Яковлева, и в работе А. Изюмова «США: норма прибыли и экономика» (М., 1988). Но особенно важной для понимания сущности переживаемых человечеством проблем явилась статья С. Одинцова «Кардиограмма капитализма», опубликованная в мае 1993 года в малотиражной российской газете «Контраргументы и факты».

Бросается в глаза, что на графике, заимствованном из этой статьи, «кривая Одинцова» проходит значительно ниже и «кривой Изюмова», и «ступеней Яковлева». Причина в том, что А. Изюмов в своих расчетах не учел затраты корпораций на оплату труда наемных работников. А.М. Яковлев избежал этой ошибки, но, также как Изюмов, расчеты произвел для полной прибыли корпораций до уплаты налогов. Но капиталистов интересует лишь чистая прибыль, остающаяся в их распоряжении и приумножающая капитал. С. Одинцов произвел расчеты нормы чистой прибыли (НЧП) в обрабатывающей промышленности США и получил во истину сенсационные результаты.

Мировой опыт свидетельствует, что деловая активность буржуазии практически парализуется при снижении нормы прибыли ниже четырех процентов: слишком мала отдача от авансированного в производство капитала. Игра, с точки зрения капиталиста, не стоит свеч. Но, как видим, еще в семидесятых годах норма прибыли корпораций упала до четырех, а уже в восьмидесятых – вообще до двух процентов. В девяностые годы, судя по глубине  свирепствовавшего в тот период кризиса, она еще ближе скатилась к нулевой отметке. «Капкан», предсказанный Марксом, сработал. Прибыль уже не в состоянии обеспечивать потребности общества в развитии производства. И, в принципе, совершенно не важно, собираются ее использовать в интересах отдельных лиц (приватизация) или в интересах целых производственных коллективов, как это пропагандирует Б.Славин, все равно придется констатировать, что такие планы явно не соответствую сегодняшнему моменту, то есть являются средством с истекшим сроком годности.

Не думаю, что после этой публикации мои оппоненты дружно признают ошибочность своих взглядов. Уже упоминавшемуся ранее А.М.Яковлеву, доказавшему с помощью своих «ступеней» правильность марксистского положения о неизбежности крушения капитализма, это не помешало стать одним из «архитекторов перестройки», позднее – и активнейшим антикоммунистом. Но все же должны быть среди читателей люди, которые к науке относятся как к Науке, а не как к публичной девке для удовлетворения сиюминутных потребностей. Именно на них и рассчитаны мои публикации.

О стагфляции

Катастрофическое падение нормы прибыли в девяностые годы прошлого столетия привело к тому, что рыночная экономика в целом и капиталистическая система в частности оказались на краю собственной могилы.

«Чтобы поддерживать норму прибыли, необходимо усиливать эксплуатацию. Заработная плата должна сдерживаться, но как следствие у потребителей возникает нехватка средств для покупки производимых товаров. Появляются кризисы перепроизводства. Так как они встроены в экономическую систему, то в рамках капитализма никакого выхода нет. Кризисы будут повторяться и обостряться до тех пор, пока капиталистическая система не распадется под давлением своих собственных противоречий», — так коротко изложил марксистское видение перспектив капитализма и рынка известный шведский экономист Клас Эклунд [1,86-87]

К этой цитате необходимо небольшое дополнение. Во-первых, при чрезмерно низкой НЧП для ее восстановления капиталисты должны уже не сдерживать, а снижать реальную заработную плату работников. Во-вторых, дальнейшее развитие кризиса обусловлено сужением емкости потребительского рынка, а не увеличением выпуска продукции, и потому такой кризис должен классифицироваться не как кризис перепроизводства, а как кризис недопотребления.

Справедливость марксистской теории и правильность расчетов С.Одинцова убедительно подтверждены практикой. На падение прибыли в шестидесятые годы собственники средств производства ответили снижением расходов на заработную плату и повышением цен. Выпуск продукции, выраженный в натуральных показателях почти не изменился, а совокупный спрос существенно снизился, потребовав сокращения производства, что опять подтолкнуло рост цен и безработицы. Капиталистическая экономика, ранее сама создававшая себе рынок сбыта, теперь занялась его уничтожением. Предсказанный Марксом «капкан» для рынка сработал.

Как видим, следствием падения нормы прибыли стало явление одновременного роста инфляции и безработицы, получившее название стагфляции и вызвавшее серьезный кризис кейнсианской концепции регулирования рынка. Дело в том, что кейнсианская модель регулирования экономики основана на обратной зависимости между инфляцией и безработицей, позволяющей путем поочередного провоцирования то одного, то другого добиваться вывода экономики на оптимальный режим, при котором инфляция и безработица минимальны. Стагфляция уничтожила такую возможность. В результате, как отмечают известные экономисты Дж. Сакс и Ф. Ларрен, «в 70-х годах картина экономической жизни стала более мрачной, и вера в экономическое учение Кенса начала убывать. Многие страны столкнулись со стагфляцией – сочетанием инфляции и стагнации экономики (последняя означает низкие или отрицательные темпы роста в совокупностью с высокой безработицей)» [2,33}.

Вообще-то, как уже отмечалось ранее, стагфляция появилась не в семидесятых, а в шестидесятых годах. Об этом, в частности, пишет в упоминавшейся ранее книге Клас Эклунд. Но Сакс и Ларрен этот факт игнорируют, и, надо полагать, не случайно. Стагфляция 70-х годов во многом была обусловлена взрывным ростом цен на энергоносители, вызвавшим взрывной рост цен на все остальное. В результате не менее резко упала покупательная способность потребителей, что потребовало сокращения производства, а значит, и численности работающих. Как видно, в данном случае появление стагфляции легко объясняется без ссылок на падение нормы прибыли (хотя, если копнуть чуть глубже, без труда выяснится, что приведенное объяснение – лишь видимое проявление той самой проблемы нормы прибыли, от которой, как черт от ладана, шарахаются западные экономисты). А вот объяснить стагфляцию шестидесятых без привлечения теории средней прибыли довольно сложно. И можно предположить, что замалчивание этого периода названными авторами продиктовано исключительно политическими соображениями.

Вообще, для буржуазных экономистов характерно чрезмерное внимание формам проявления тех или иных явлений при полном игнорировании их содержания. Содержанием стагфляции является аномально низкая норма чистой прибыли. А формы ее проявления могут быть разнообразными, и потому могут не соответствовать вышеприведенному определению Сакса и Ларрена.

Мировая революция продана за нефтедоллары

Представляю язвительную реплику дотошного читателя: «А Запад-то из стагфляционного кризиса выбрался, и закон о тенденции нормы прибыли к понижению ему не помешал. Похоже, предсказанный Марксом «капкан» не так страшен, как его малюют». Оставлять столь сильный козырь на руках у оппонента просто не разумно. Чтобы выбить его, к экономической политике Запада времен стагфляции стоит присмотреться повнимательнее.

Уже в восьмидесятые годы норма чистой прибыли в обрабатывающей промышленности США скатилась до двух процентов, в девяностые упала еще ниже. Представьте себе, на каждый вложенный доллар корпорации получали всего два цента прибыли. Вспомните, в советских сберкассах норма прибыли на срочный вклад составляла три процента. Ну и что, у дверей сберкасс выстраивалась очередь из желающих поместить там свои деньги? — Конечно, нет. Точно так же и деловая активность буржуазии при столь мизерной норме прибыли скатилась вниз. Застой в США начался задолго до «застоя» в СССР. Просто развивать производство стало невыгодно, забот – тьма, а отдача – мизерная. Вот в чем главная причина хронического кризиса, возникнувшего на Западе в начале семидесятых.

Кстати, с проблемой снижения нормы прибыли пришлось столкнуться и Советскому Союзу. О том, насколько советских экономистов встревожил этот факт, свидетельствует то, что в последнем советском учебнике по политэкономии  (Политическая экономика: Учебник для вузов /Медведев В.А., Абалкин Л.И., Ожерельев О.И. и др. – М., Политиздат, 1988) приведен график, показывающий динамику рентабельности (т.е. нормы прибыли. — В.Т.) промышленных предприятий в СССР. Судя по этому графику за период с 1960 по 1987 год уровень рентабельности упал с 45% до примерно 17%. Наши экономисты предложили тогда вполне грамотное решение, которое способствовало отодвижению проблемы на более поздний срок: перевод предприятий на многосменную работу. Но вскоре о нем забыли, соблазнившись возможностью ничего не делая, только за счет рыночных механизмов, получить сразу и молочные реки, и кисельные берега.

Но на Западе в условиях перенасыщенного товарами рынка многосменность внедрить невозможно. Для спасения нормы прибыли корпорациям пришлось  поднимать цены, вызывая инфляцию, и сокращать затраты на зарплату, увеличивая безработицу.

Важнейшим условием, обеспечившим успех предпринятых Западом антикризисных мер как в семидесятые, так и в восьмидесятые годы, было падение мировых цен на нефть. Но соответствующего снижения цен на продукцию западных корпораций не произошло. Запад давным-давно с помощью так называемого квотирования, ограничивающего предложение своих товаров, вывел цены на собственную продукцию из-под влияния рынка. Зато сырье, добыча которого сосредоточена преимущественно в странах «третьего мира», реализуется на мировом рынке через биржи, и цены на него устанавливаются по рыночным законам. Достаточно спровоцировать рост предложения, чтобы сбить цены. И Запад проводил и продолжает проводить политику «ножниц цен» для спасения своей нормы прибыли. Так, если в начале ХХ века развивающиеся страны по уровню национального дохода на душу населения отставали от развитых стран в 6 – 13 раз, то к концу века этот разрыв увеличился до 9 – 16 раз.

Вот и из стагфляционного кризиса Запад выбрался проторенным путем. Подбросив в СССР нежизнеспособные рыночные идейки, он добился резкого падения производства не только в СССР, но и во всей Восточной Европе. В результате непотребленное сырье могучим потоком хлынуло к валютным берегам. В 1993 году Россия увеличила поставки в Дальнее зарубежье только нефти на 24 млрд. тонн, вызвав падение контрактных цен на энергоносители в среднем на 15 процентов. Вдумайтесь: россияне фактически подарили Западу 19 процентов экспортируемой сырой нефти, 42 процента очищенной и 9 процентов природного газа!

То, что объектом целенаправленной экономической диверсии Запада стал именно СССР, отнюдь не случайно. Для восстановления нормы прибыли у капитала не так уж много возможностей. Одна из главных – снижение затрат на оплату рабочей силы. Но в современных условиях Западу незачем обижать свой собственный, высоко организованный и зубастый рабочий класс. Тот же эффект достигается за счет снижения уровня жизни в развивающихся странах.

Правда, опыт кризисов семидесятых и восьмидесятых годов показал, что снижение покупательной способности «третьего мира»  очень быстро бумерангом ударяет по развитым странам, роняя норму прибыли еще ниже и загоняя их в очередной, еще более жестокий кризис.

Другое дело – разрушение экономик государств Восточного блока. Появляющийся неудовлетворенный спрос в бывших промышленных державах позволяет увеличить загрузку производственных мощностей на Западе и, даже без снижения цен на энергоносители, поднять норму прибыли корпорациям. Так, в 1994 году подъем производства в промышленных странах привел к повышению цен на нефть. И хотя Запад заранее предусмотрел меры для их снижения, подготовив отмену международных санкций против Ирака и Ливии, они так и не были реализованы. Рост цен на нефть западные производители компенсировали увеличением загрузки производственных мощностей для нужд открывшегося рынка на Востоке.  Газета «Советская Белоруссия» за 16.05.97 г. со ссылкой на лондонский «Экономист» привела сведения о росте прибылей крупнейших германских кампаний в 1996 году по сравнению с 1995 годом (в миллиардах марок): «Фольксваген» — 07; «Шеринг» — 0,4; «САП» — 0,6; «Феба» — 2,6; «Хехст» — 2,8; «Дойче телеком» — 1,6; «БМВ» — 0,8; «Байер» — 2,7; «БАСФ» -2,8; «РБЕ» — 1,2; «Хенкель» — 0,5. Кто выиграл от так называемых рыночных реформ в бывшем СССР видно даже невооруженным глазом.

Весьма вероятно, будущие историки обнаружат, что реализованный план спасения западной цивилизации за счет уничтожения советской экономики зародился где-то в недрах ЦРУ в годы энергетического кризиса, когда страны- экспортеры нефти объединились для борьбы с «ножницами цен», созданными промышленными державами. Западному квотированию производства конечной продукции они противопоставили квоты на добычу нефти, резко подняв в 1974 году цены на нее. Для Запада это должно было закончиться катастрофой. Энергоносители используются на любом производстве, и каждый производитель включает в цену своей продукции стоимость потребленных электроэнергии, бензина, горюче-смазочных материалов и т.д. Кроме этого производитель добавляет к стоимости энергоресурсов положенные «накрутки» в виде прибыли и налогов. В результате многократного повторения этой операции всеми производителями, повышение цен на нефть (при низкой норме прибыли) приводит к резкому росту цен на все виды товаров, уничтожая спрос на них, а значит, и само производство. Призрак мировой социалистической революции замаячил на пороге западной демократии. Но на помощь международному капиталу поспешили советские коммунисты. В погоне за валютой, советское руководство увеличило поставки нефти на мировой рынок, сбив цены и взорвав единство нефтедобывающих стран. И это не смотря на то, что еще В.И.Сталин в работе «Экономические проблемы социализма в СССР» предупреждал, что «сфера приложения сил главных капиталистических стран (США, Англия, Франция) к мировым ресурсам будет не расширяться, а сокращаться, что условия мирового рынка сбыта для этих стран будут ухудшаться, а недогрузка предприятий в этих странах будет увеличиваться» [3].

Сталинская концепция победы социализма в мировом масштабе была похоронена его преемниками, которые принялись упорно «расширять сферу приложения главных капиталистических стран к мировым ресурсам», поставив им на службу советское сырье. Мировая революция была продана за нефтедоллары, а советские коммунисты этого даже не заметили.

Зато Запад необходимые выводы сделал. Убедившись в полной марксистской несостоятельности советского руководства, он облек сценарий чуть было не состоявшегося собственного краха в красивую рыночную обложку и подсунул КПСС. Результат известен.

А что же «новые» коммунисты? А то же, что и «старые». По-прежнему не знают и не очень-то хотят знать марксистскую теорию, и, в расчете на знаменитое «авось», продолжают играть в поддавки с Западом.

Я полностью согласен с теми, кто утверждает, что только коммунисты могут вывести общество из кризиса. И делаю все возможное, чтобы это поскорее произошло. Но боюсь, что вновь реальной силой коммунистическое движение станет не скоро. Уж очень непростая задача преодолевать стереотипы.

Литература

1. Эклунд К. Эффективная экономика – шведская модель: (Экономика для начинающих и не только для них…): Пер. со швед. – М., Экономика, 1991

2. Сакс Дж. Д., Ларрен Ф.Б. Макроэкономика. Глобальный подход: Пер. с англ. – М., Дело, 1996

3. Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР. М., 1952

К содержанию >>>  Дальше>>>