«Сегодня мы требуем демократической республики. Можем ли мы сказать, что демократическая республика во всех отношениях хороша или во всех отношениях плоха? Нет, не можем!
Почему? Потому, что демократическая республика хороша только с одной стороны, когда она разрушает феодальные порядки, но зато она плоха с другой стороны, когда она укрепляет буржуазные порядки. Поэтому мы и говорим: поскольку демократическая республика разрушает феодальные порядки, постольку она хороша, – и мы боремся за нее, но поскольку она укрепляет буржуазные порядки, постольку она плоха, – и мы боремся против неё.»
Сталин И. В. Анархизм или социализм.
Я не случайно вынес сталинскую цитату в эпиграф, потому, что на этой цитате можно было бы и закончить статью. Но учитывая то, что многим может быть непонятно, какие выводы можно из неё извлечь, придётся эти выводы делать самому, попутно их обосновывая.
Итак, что такое революция вообще и буржуазно-демократическая революция в частности?
С диалектической и материалистической точки зрения революция, это переход количество в качество, когда эволюционные количественные накопления мелких явлений, например в общественной жизни, приводит к изменению в качестве, то-есть перевороту всего общественного уклада, что и называют революцией. Отсюда понятно, что революция всегда отменяет старые порядки и возрождает новые порядки. Те общественные силы, которые способствуют приходу новых порядков, мы называем прогрессивными силами или революционными. Те общественные силы, которые препятствуют появлению новых порядков, тормозят общественное развитие, мы называем реакционными силами или контрреволюционными.
Смена старого общественного строя на новый, это всегда революция, это всегда замена старого общественного уклада на новый общественный уклад, а движущей силой революции является тот прогрессивный класс, который растёт и крепнет в недрах ещё старого общественного строя. В тоже время, ещё господствующий класс, в рамках старого общественного устройства, не сдаёт свои позиции добровольно новому революционному классу, а активно сопротивляется, тормозя общественное развитие. По отношению к новому прогрессивному классу, господствующий класс выступает как реакционный класс.
Из истории мы знаем, что в условиях феодализма развился новый класс буржуазии, которому стали тесны узкие рамки феодального общественного устройства и в ряде стран произошла буржуазно-демократическая революция, которая решительным образом смела остатки феодализма. Так случилось, например, в Англии или во Франции, а позднее в Германии. Почему мы говорим буржуазно-демократическая революция, а не просто буржуазная революция? Это потому, что буржуазная революция ломает старые феодальные порядки, уничтожает всякие феодальные притеснения, сословные ограничения и т. д. и т. п. и взамен них провозглашает политическую, религиозную и культурную свободу, то есть провозглашает демократическую республику взамен феодального деспотизма. Поэтому мы говорим, что старые феодальные силы реакционны, а зародившаяся и крепнущая изо дня в день буржуазия, ломающая старые порядки, революционна.
Говоря о буржуазно-демократической революции мы всегда подразумеваем молодой революционный класс буржуазии, только появившийся из утробы феодализма, но уже окрепший, чтобы разорвать все путы феодальных препятствий. В этом суть революционности буржуазии, в этом основа её демократизма.
Смог бы развивать демократические порядки старый феодальный класс, когда он перестал быть двигателем общественного развития и скатился к реакционной политике? Очевидно, никакой демократизации общественной жизни ожидать от класса, который стал реакционным, не приходилось. Демократизацию общественной жизни мог произвести только новый, революционный класс, идущий на смену старому. Как известно, в своё время таким классом стала буржуазия. Но буржуазное общество не стоит на месте, а развивается. Уходят в прошлое феодальные пережитки вместе с тем классом, который их породил, а сам буржуазный класс из революционного, постепенно превращается в реакционный, как некогда стали реакционными феодалы.
Одни страны стали на путь капитализма раньше и более решительно покончили с остатками феодализма, другие стали на этот путь позже и мирились с феодальными пережитками, но суть в том, что буржуазия каждой отдельной страны не может развиваться изолировано от развития общемировой системы капитализма, связанная с ней всеми нитями товарного и финансового обмена.
Относительную самостоятельность национальная буржуазия в каждой стране могла иметь в домонополистическую фазу развития капитализма, когда буржуазия в целом оставалась всё еще прогрессивным классом. Но уже в монополистический период своего развития, в период империализма, буржуазия, как целое, утратила свою прогрессивность и революционность и сама стала реакционной силой в общественном развитии. И если национальная буржуазия в своей стране уже в этот период и приходит на волне национально-освободительного движения к власти, сметая феодальные порядки, то от её прогрессивности и демократизма вскоре не остаётся и следа, так как национальная буржуазия быстро врастает в общую систему империализма, перенимая её политические и экономические формы, но уже подчинённые сложившемуся международному разделению труда. Чаще всего национальная буржуазия соседствует с феодальными пережитками, как это было, например, в России до Февральской революции. Но в России революционным был пролетариат, а не буржуазия, и именно пролетариат выполнял миссию буржуазии — буржуазно-демократические преобразования в стране. Буржуазия же осталась на стороне реакции.
В период существования СССР и образования социалистического лагеря буржуазно-демократические порядки могли устанавливаться в бывших колониальных странах, благодаря их отрыву от системы империализма и включению в социалистическую систему хозяйствования. В этом случае демократизация такой страны была связана не с прогрессивной ролью местной буржуазии, а с влиянием на её общественную жизнь социалистической системы.
С уничтожением социалистического лагеря, когда все страны стали вовлеченными в систему империалистического разделения труда, путь демократических реформ инициированных самим буржуазным реакционным классом, в отрыве от общей империалистической политики, становится невозможным. Признать такой путь возможным, значит признать возможным существование капиталистического хозяйства одной страны в полной изоляции от мирового капиталистического хозяйства. Более абсурдного предположения трудно представить. Понятно, что в каждой отдельной буржуазной стране могут приходить к власти разные буржуазные политические силы парламентским или силовым путем, но суть господствующего класса от этого не меняется: он остаётся реакционным классом, классом который перестал быть двигателем общественного развития, а значит и не способным проводить демократизацию общества.
Для того, чтобы в царской России можно было провести социалистическую революцию, необходимо было в первую очередь свергнуть феодальный абсолютизм и уничтожить связанные с ним феодальные порядки в союзе с буржуазией и крестьянством, но под руководством пролетариата, как единственной революционной силе. Уже в тот период буржуазия перестала быть революционной. Это и был первый, буржуазно-демократический этап революции, который нашёл своё отражение в программе минимум большевиков. Буржуазно-демократическая революция, где гегемоном был пролетариат, расчищала дорогу революции социалистической в условиях феодальных пережитков и была поэтому необходима. Была необходима и программа минимум, как отражение первого этапа буржуазно-демократических преобразований для искоренения феодальных пережитков.
В современную эпоху империализма единственным революционным классом в рамках буржуазных отношений, способным к коренной демократизации общества, остаётся пролетариат. Вот что говорил тов. Сталин в своей лекции «Об основах ленинизма:
«Империализм есть всесилие монополистических трестов и синдикатов, банков и финансовой олигархии в промышленных странах. В борьбе с этим всесилием обычные методы рабочего класса – профсоюзы и кооперативы, парламентские партии и парламентская борьба – оказались совершенно недостаточными. Либо отдайся на милость капиталу, прозябай по-старому и опускайся вниз, либо берись за новое оружие – так ставит вопрос империализм перед миллионными массами пролетариата. Империализм подводит рабочий класс к революции.»
Следовательно надеяться на демократические преобразования в той или иной стране можно не в ожидании смены буржуазной власти, а в связи с усилением активности пролетариата в борьбе за свои коренные интересы.
«Империализм есть вывоз капитала к источникам сырья, бешеная борьба за монопольное обладание этими источниками, борьба за передел уже поделенного мира, борьба, ведомая с особенным остервенением со стороны новых финансовых групп и держав, ищущих «места под солнцем», против старых групп и держав, цепко держащихся за захваченное. Эта бешеная борьба между различными группами капиталистов замечательна в том отношении, что она включает в себя, как неизбежный элемент, империалистические войны, войны за захваты чужих территорий. Это обстоятельство в свою очередь замечательно в том отношении, что оно ведет к взаимному ослаблению империалистов, к ослаблению позиции капитализма вообще, к приближению момента пролетарской революции, к практической необходимости этой революции.»
И. В. Сталин, «Об основах ленинизма».
